Спасибо добрым людям

Авигдор Эскин

 

Хриплые глотки дикторов новостей возвестили о двух с половиной годах тюрьмы, к которым приговорил меня орган израильского "левосудия". Некоторые обозреватели и комментаторы, наподобие матерящегося Натана Захави, пожелали мне от всего сердца живым и здоровым из тюрьмы не возвращаться. Стая миролюбов преследовала меня еще в зале суда, осыпала оскорблениями жену, и все на глазах у стражей закона. Знаменательно, что в помещение судилища пригнали дюжину угодников Рабина из "Дор шалом". Вспоминается, как "советские граждане" приходили на наши суды в Москве и радовались вслух суровым приговорам.

Вот уже два года сетую на безразличие людей и нежелание знать правду о злодеяниях власти. Увы, чужое лихо медленно воспринимается обывателями, заботящимися об одном своем благополучии, а посему и видящих в жертвах политических репрессий смутьянов и нарушителей спокойствия. Но полно сетовать на неодушевленную массу, ведь так много добрых людей приблизились ко мне именно благодаря чинимому властью произволу. Позволю себе рассказать о них вместо очередного изобличения судей, прокуроров и гебистов. Лучше зажечь свечу, чем проклинать темень.

С тринадцати лет помню Виктора Польского, слывшего в начале семидесятых лидером всего еврейского движения в СССР. Его олимпийское спокойствие и чуткое радушие даже к любопытным мальчишкам возле синагоги возносили Польского в моих глазах на пьедестал борца и героя, коим он, несомненно, являлся. Детские впечатления редко обманывают. Мы изредка пересекались в Израиле, но разница в возрасте и темпераменте мешали нашему сближению.

Недаром говорят, что друзья познаются в беде. Стоило мне оказаться на скамье подсудимых, как Польский четко и метко определил, что судят не одного меня, а передающая страну арабам власть начинает забивать нами места в тюрьмах, ставшие вакантными после освобождения террористов. Судебный произвол против евреев становится логическим продолжением союза с террористами и является естественной составной всего "мирного процесса". Так случилось, что герой моего детства и юношества оказался возле меня в зале суда в нелегкую минуту.

Особо благодарю ангела-хранителя всей нашей алии - неутомимую Голду Елин. Эта женщина беззаветно предана идее возрождения Израиля, и вот уже более сорока лет она не щадит сил, помогая прибывающим из России евреям. Когда думаю о ней, вспоминаю слова Солженицына: "Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село. Ни город. Ни все земля наша".

Неоценима была для меня помощь другого героя нашей алии - Феликса Кочубеевского. Четыре года назад он выстоял на ветру несколько часов, когда меня арестовывали в аэропорту. Феликс приехал поддержать морально мою жену. Как и Виктор Польский, он не приемлет некоторых взглядов и методов борьбы, связанных с моим именем, но мириться с политическими репрессиями и кровавыми наветами уже не будет до конца дней. Одни назовут это совестью, а другие - еврейской душой. Сам Феликс провел в лагерях два с половиной года. Я обещаю ему, что буду и впредь помогать узникам и жертвам режима. Есть у кого поучиться.

А как повезло мне, что успел сдружиться с Александром Фейдером. Раньше выпускали вместе религиозно-философский журнал в Москве, а теперь он самоотверженно помогает гонимым за правду, используя все методы гласности, коими столь богат Нью-Йорк.

Особым благом было для меня появление в зале суда рава Михаэля Лайтмана - просвещенного каббалиста наших дней. Только успели мы познакомиться два года назад, как я угодил в тюрьму, а он попал в тяжелейшую аварию. Это еще крепче сблизило нас.

Список прекрасных людей, рискнувших оказаться со мной в этот период потрясений и ударов, можно увеличить в несколько раз. Думаю о них и всем сердцем благодарю Создателя за то, что окружил меня такими друзьями. А как взгляну на преследователей и кликуш, так сразу хочется просить их, чтобы ненависть ко мне не угасла. Как-то сказали легендарному рабби Менахему-Менделю из Коцка, что один человек ненавидя его. "Слава Б-гу!" - воскликнул рабби. "А то я все боялся, что это мерзавец может питать ко мне какую-то симпатию, а это указывало бы на схожесть между нами".

Поэтому тешу себя мыслью, что раз все гнойные нечистоты Израиля дружно обернулись против меня, то числятся за мной какие-то заслуги. Теперь буду думать, как быть достойным своей жены и всех прекрасных друзей, с которыми пойду дальше по жизни.

Некоторые перлы из решения судьи Егудит Цур: "Есть особая опасность в идеологических мотивах преступлений, так как они угрожают самим демократическим устоям общества...

Все утверждения подсудимого, что он законопослушный гражданин, следует считать лишь маскировкой. Когда он призывал своих сторонников неуклонно следовать законам, то, на самом деле имел в виду, что делать все надо втихаря и не попадаться...

Подсудимый - образованный человек, отличается высоким уровнем интеллигентности, является кормильцем своей семьи и прилежен в работе. Однако обычно именно такие люди совершают идеологические преступления. Если мы будем считаться с подобными обстоятельствами, то отдадим нашу демократию на растерзание хулиганам, поэтому суд должен карать особенно сурово и болезненно преступников такого сорта..."